Часть первая

[Tenshi-no-Akuro]

Автор: Tenshi no Akuro
Бета: Лиар
Фандом: Weiss Kreuz
Рейтинг: PG13, возможно дорастет до чего-то большего, но обещать не могу.
Пейринг: Брэд/Шульдих, Ричард (Фарфарелло)/Наги, Йодзи/Кен, Ран/Мамору
Жанр: AU, romance. Возможен OOC героев. Впрочем, вам судить.
Статус: в процессе
Disclaimer: Мир, герои и прочее принадлежат создателям Weiss Kreuz... а жаль
Summary: Вариант развития событий, при котором не существует ни Вайс, ни Шварц. Нет опасных миссий и заданий, нет паранормальных способностей и странного начальства. Зато есть обычная жизнь, в которой все не так уж и просто. Жизнь, которая требует терпения, выдержки, стойкости и человеческих поступков. Все персонажи наконец-то похожи на обычных людей и ведут себя соответственно своему довольно юному возрасту.
От автора: Новый взгляд на заклеймленных многочисленными фанфиками героев. Кроуфорд не трудоголик, Шульдих не шлюха, Фарфарелло не псих, Наги не робот, Ран не Снежная Королева-Недотрога, Мамору далеко до белого и пушистого кавая, Кен не неуклюжая деревенщина, а Йодзи не бабник в прямом смысле этого слова. В общем, для многих это станет большим ООС... Но кто знает, может быть мои «непохожие на самих себя» персонажи гораздо ближе к оригиналу, чем кажется на первый взгляд. В общем, читайте и оценивайте.

Улицы ночного Нью-Йорка поражали взгляд приезжего с первой секунды его пребывания в этом гигантском котле всевозможных национальностей и разнообразных социальных групп. Город напоминал огромный многоэтажный муравейник, суета в котором не только не стихала, но лишь нарастала с наступлением ночи. Прекрасно освещенные витрины магазинов, неоновые вывески ночных клубов и игорных заведений, уличные фонари, отблески фар вечно мчащихся куда-то машин, свет из окон квартир... Все это ослепляло своим показным великолепием, въедалось в кожу, смешиваясь с непрерывными гудками автомобилей, воем сирен, гулом голосов и отголосками музыкальных ритмов, доносящихся из-за неплотно закрытых дверей танцполов и казино, проникало в кровь, отравляя саму сущность человека, вызывая болезненное привыкание к самому сильному наркотику среди всех, когда-либо произведенных на свет — к Нью-Йорку. Увидевший его лишь однажды, навсегда становился его рабом, непроизвольно подстраиваясь под бешеный ритм городской жизни, вдыхая пьянящий запах свободы и вседозволенности, царящий в сердце Америки — великой страны, основанной непрекращающимися и по сей день потоками аферистов, мошенников, уголовников и искателей лучшей жизни. Страны, созданной несколько веков назад и достаточно окрепшей для того, чтобы обеспечить достойное существование преступным группировкам и уличным бандам, выросшим на благодатной почве всеобщего равенства и свободы слова.
Брэд Кроуфорд, привлекательный юноша двадцати четырех лет от роду, представлял собой яркий образец человека, влюбленного в свою мятежную и непокорную страну. Выросший на грязных улицах и в подвалах домов, прошедший все круги ада со своей оставляющей желать лучшего компанией, переживший несколько далеко не лучших лет в одном из многочисленных сиротских приютов, Брэд слишком рано осознал всю мелочность и ничтожность существ, именующих себя гордым званием «человек». Трудное детство и невыносимые жизненные условия закалили его характер, в полной мере подготовив юношу ко всем перепитиям и трудностям дальнейшей взрослой жизни, а многочисленные уличные знакомые привили ему должное уважение к воровским и преступным законам, попутно одарив смышленного паренька рядом вредных и не совсем нужных привычек, от которых Брэд не стремился избавляться и по прошествии многих лет. Будучи не обремененным такими ненужными глупостями, как нормы морали и нравственности, Брэд достаточно хорошо ориентировался в бурлящем потоке людской жизни и легко приспосабливался под ежеминутно меняющийся окружающий мир, полностью довольствуясь страной, чья нравственность могла быть сравнима лишь с нравственностью дорогой проститутки. Неудивительно, что Нью-Йорк стал для него вторым домом практически сразу после долгого и утомительного переезда, вызванного не столько практической необходимостью, сколько изменением семейного положения его приемной матери.
Будучи достаточно привлекательной женщиной несмотря на свои неполные сорок лет, Джессика Кроуфорд привлекала восхищенные взгляды противоположного пола и с легкостью покоряла сердца всех мужчин, имевших неосторожность оказаться в радиусе действия ее наповал сражающих чар. Ее извечное кокетство и жеманность, изящность движений и благородный вид резко контрастировали с подкупающе искренней прямотой и порой откровенно детскими выходками, причудливо переплетаясь между собой в невиданном диком танце, создавая неповторимый и сложный для понимания образ женщины-загадки, женщины-богини. Природная красота и эксцентричное поведение Джессики выделяли ее из толпы, выгодно подчеркивая ее превосходство над другими особями женского пола, привлекая к ней толпы разношерстных кавалеров и поклонников, а не исчезнувшие с годами наивность и доверчивость туманили разум, мешая разглядеть истинные намерения мужчин под маской сумасшедшей влюбленности и трогательного восхищения. И даже если кто-нибудь пытался намекнуть чересчур увлекшейся женщине, что ее очередная пассия — не совсем удачная партия для серьезных отношений и тем более для брака, Джессика лишь смеялась в ответ и с головой окуналась в водоворот новых эмоций и чувств, вновь наступая на свои уже ставшие привычными и родными грабли, ведь она была выше этих ложных и грязных обвинений.
Брэд уже давно потерял счет бесчисленным романам и увлечениям приемной матери, смирившись с ними, как с неизбежностью судьбы. В конце концов, он и сам был в определенной степени одним из «увлечений» - интересной диковиной игрушкой в неуклюжих, и даже порой жестоких женских руках. Одному богу известно, какая сила двигала Джессикой, когда, повинуясь внезапному порыву, она появилась на пороге детского дома с безумным желанием усыновить ребенка, желательно красивую девочку с золотыми локонами и огромными голубыми глазами. И даже Джессика не могла объяснить, почему вместо требуемой фарфоровой куклы-девочки она взяла на воспитание черноволосого хулигана с уже проявившимися на тот момент яркими преступными замашками и длинным перечнем как легких проступков, так и серьезных правонарушений. В надежде получить ответ на этот вопрос Брэд с завидной регулярностью подводил их и без того редкие и напряженные разговоры к интересующей его теме, но Джессика лишь отмахивалась от него, как от назойливой мухи, и торопливо убегала на очередное «многообещающее» свидание. Ему лишь оставалось в очередной раз подавить в себе волну растущего раздражения на приемную мать и переключиться на другие, более насущные и важные проблемы, такие как, например, оплата счетов за квартиру и коммунальные услуги, или пополнение скудных запасов еды в холодильнике. Ведь Джессика, как и все ветреные и витающие в облаках натуры, очевидно, даже не задумывалась о таких мелочах. Мысли о банальных бытовых проблемах вообще довольно редко посещали ее прелестную головку, а в стадии развития очередного романа никакие мысли не приходили к ней в голову вообще. В результате Брэд был даже искренне рад тому, что последний ухажер как-то незаметно перешел в следующую фазу отношений, и начал носить гордое звание «жених», а два месяца назад и вовсе стал пятым по счету мужем, официально узаконив свои отношения с Джессикой. Очередным отчимом Брэда оказался крупный бизнесмен, владелец целой сети ресторанов и магазинов, пожилой и сказочно богатый японец Такатори Рейдзи. Достаточно быстро оценив ситуацию, сложившуюся на тот момент между матерью и сыном, он счел необходимым кратковременное и ненавязчивое вмешательство, начав мягко и незаметно направлять Джессику в ее поступках и словах. Вследствие этого, начиная с относительно счастливого дня, ознаменовавшего радостное событие бракосочетания в тихом провинциальном городке, жизнь Брэда Кроуфорда легла в более спокойное русло. Новоиспеченный отчим с готовностью взвалил на себя все хлопоты, связанные с их переездом и обустройством на новом месте, коим являлся его дом в пригороде Нью-Йорка. По прошествии месяца Брэду удалось выявить еще несколько положительных моментов в создавшейся ситуации, а именно перевод в более престижный университет, личная двухкомнатная квартира, шикарная комната в загородном доме отчима, автомобиль, куча денег и неограниченная свобода действий, продиктованная спецификой местного уклада жизни. Все это он успел узнать из короткого, но содержательного разговора с отчимом, приехавшим забрать Джессику в Нью-Йорк. Брэду необходимо было остаться в городе на неопределенное время, чтобы уладить некоторые незаконченные дела, и мистер Такатори любезно согласился не только оплатить все расходы, но и прислать за юношей свой личный вертолет, когда это потребуется. Такое начало их знакомства не могло не привести к развитию последующих уважительных, и даже несколько дружеских отношений пасынка и отчима, и по прошествии нескольких недель Брэд вылетел в Нью-Йорк с твердым намерением увидеться с Рейдзи сразу по прибытии в город, и лишь затем отправиться на предназначенную ему квартиру.


***


Нью-Йорк встретил его сильным, пронизывающим до мозга костей ветром и обильным снегопадом, делающим видимость практически нулевой. Пожилой летчик, громко и нецензурно выражавшийся то на американском, то на смеси родного итальянского и испанского, умудрился все-таки посадить вертолет, попутно успев призвать все кары, небесные и земные, на своих работодателей и некоторых мажоров, которым в такую стужу дома не сидится. Вовремя поняв, что от этого грубого мужлана зависит его жизнь, Брэд благоразумно молчал весь перелет, и даже после посадки не осмелился дать достойный отпор старику, решив, что от него не убудет, а летчик все-таки пожилой чедовек, и нужно принимать во внимание его солидный возраст и нестабильную психику, которая, судя по перелету, у старикашки была явно не в порядке.
Кивнув в такт своим мыслям и порадовавшись такой разумной идее, посетившей его голову, Брэд зашагал по направлению к, как он предполагал по пятнам света, виднеющимся за снежной завесой, аэропорту. Между тем стихия радовалась жизни. Узоры из мокрого снега, в секунду облепившего лицо юноши, были поистине великолепны. Белые хлопья кружились в бешеном танце, словно пытаясь создать вокруг Брэда мертвую зону безмолвия и пустоты. Порывы необузданного ветра вносили свою лепту в царящее безумие, швыряя все новые и новые порции снега за шиворот плаща, раздувая длинные полы, донося леденящий холод даже до самых защищенных частей тела. Недовольно поморщившись, Брэд поплотнее запахнул полы плаща и ускорил шаг. Он ненавидел такую погоду. Он вообще не переносил холод в любом его проявлении, а зимние месяцы воспринимал как персональное проклятье, ниспосланное на его голову, очевидно, за страшные грехи прошлой жизни. И даже живя на юге страны, в штате, отличавшимся довольно теплыми зимами, Брэд предпочитал выходить на улицу крайне редко и лишь в случае серьезной необходимости, а о том, чтобы вытащить его «прогуляться и подышать свежим морозным воздухом», не могло быть и речи.
- И угораздило же меня прилететь в такую погоду, - Брэд практически бежал рысью, безуспешно пытаясь справиться с дрожью, охватившей все его тело после нескольких секунд пребывания на ветру. От непогоды не спасал даже застегнутый на все пуговицы плащ. Впрочем, данная деталь гардероба служила скорее средством по привлечению внимания противоположного пола, но никак не защитой от снега и ветра. Благодаря тонкости и мягкости дорогой ткани, плащ сидел как влитой, выгодно подчеркивая все достоинства худощавой стройной фигуры парня, что ни в коей мере не способствовало уменьшению просто огромного количества девушек, влюбленных в Брэда и безуспешно пытающихся склонить его к отношениям более серьезным, чем секс на одну ночь. В свою очередь, парень нисколько не стремился перейти к более близкому, а следовательно, обременительному для него знакомству, и профессионально избегал повторных встреч и утомительных объяснений со своими бывшими пассиями, не имея ни малейшего желания обсуждать то, что и так было заведомо ясно обоим.
- Ну и где этот чертов аэропорт? - Брэд уже начал всерьез сомневаться в правильности выбранного им направления, окончательно заблудившись в свирепствующих снежных вихрях. - Куда мы вообще залетели?! И где этот старый...
Закончить лестную характеристику горячо любимого им летчика Брэду не дала стена, в которую он наконец-таки ткнулся носом. Воодушевленный присутствием твердой опоры под руками, юноша пошел вдоль стены, и еще через пару минут мучений с облегчением нащупал дверную ручку окоченевшими до невозможности пальцами. Окончание невыносимых мучений на холоде ознаменовалось скрипом открывающейся под его напором двери, и в следующее мгновение он с наслаждением окунулся в блаженное тепло довольно таки хорошо отапливаемого помещения.
- Мистер Кроуфорд! Мистер Кроуфорд! Мистер Кроуфорд! - выкрикивая его фамилию, словно спасительную мантру, к нему приближалось несуразное существо неопределенного пола, при ближайшем рассмотрении оказавшееся неуклюжей невзрачной девушкой в сером вытянутом свитере. - Добрый вечер, мистер Кроуфорд! Простите, что не могла встретить вас сразу возле вертолета. В городе сейчас очень много пробок, по дорогам практически не проехать из-за снегопада. Да еще и водитель отказался ехать даже на средней скорости! Видимость просто ужасная, и дворники не спасают, и... - выпалив на одном дыхании эту длинную речь, и так и не закончив фразу, девушка сделала небольшую паузу, чтобы запастись новой порцией воздуха для очередной оправдательной тирады. Вовремя разгадав ее намерения, Брэд поспешил вклиниться в монолог с целью избавить себя от тонкого монотонного голоса девушки над ухом:
- Не волнуйтесь вы так. У меня нет никаких претензий ни к вам, ни к водителю автомобиля, на котором вы ехали в аэропорт.... Кстати, об аэопорте. Где мы сейчас находимся? - не замечавший до недавнего времени ничего, кроме тепла и скамейки возле входа, которую он облюбовал в качестве удобного сидячего места, Брэд наконец-то догадался как следует осмотреться вокруг. Они находились в светлом просторном помещении с высокими потолками и зелеными стенами. Оживленно сновавшие туда-сюда люди не обращали на него ровно никакого внимания, в лучшем случае обходя его стороной, в худшем растерянно задевая плечом или наступая на ноги. Настораживало и отсутствие авиакасс, скамеек, таможни и прочей дребедени, без которой просто не мог обойтись любой уважающий себя аэропорт.
- Эм... Ну, знаете, время вашего возврщения было выбрано очень неудачно, и... - девушка замялась, машинально поправляя выбившуюся из тугого мышиного хвостика прядь. - И... нам пришлось договариваться с компанией, транспортирующей грузы из Англии... У них много посадочных полос, практически в каждом штате....
По мере продолжения предложения голос девушки становился все тише и тише, так что последние слова юноша так и не смог разобрать.
- Хм, ну тогда все хотя бы становится ясно насчет старикашки. Он, наверно, людей в последний раз лет пятьдесят назад перевозил, - Брэд с трудом сдерживал смех, глядя на вконец смущенную и заикающуюся от страха девушку. - Позвольте хоть поинтересоваться, к какому виду грузов я отношусь?
- К унитазам, - прошептала вконец покрасневшая то ли от стыда, то ли от смеха девушка.
Брэд расхохотался:
- С унитазами меня еще никто не сравнивал! Спасибо, дорогой отчим! Удружил!
- Э-э-э... а как вы долетели? - девушка нерешительно подняла на него кажущиеся маленькими из-за толстых стекол очков глаза.
- Вполне сносно для унитаза, - юноша вновь фыркнул и рассмеялся, представив яркую картину себя в виде всем известного средства для справления нужд. - Можно еще полюбопытствовать: я записан в официальных бумагах как один или несколько унитазов?
- Как несколько особо ценных, фарфоровых, - выдавило из себя серое существо, вновь меняющее цвет на ярко-красный.
- Это уже радует, - наконец, отсмеявшись, Брэд обрел способность говорить на серьезные темы и, увидев забавно хмурящееся лицо девушки, поспешил уверить ее в том, что перелет прошел просто отлично, и никаких претензий к компании по перевозке унитазов он не имеет.
- Ой, ну тогда все в порядке. А я то думала... - девушка так и не удостоила Брэда великим знанием того, о чем она только-что думала, оборвав фразу на полуслове. - Ой, я ведь даже не представилась! Помощник мистера Такатори, Элизабет Сандерсон. Но все зовут меня Лиззи, - девушка смущенно потупилась, ощутив на себе оценивающий и практически раздевающий взгляд Брэда.
Отметив, что на Элизабет эта серая мышка ну никак не тянет, юноша чуть прищурился и насмешливо улыбнулся:
- Ну что ж, Лиззи, будем знакомы. Можешь звать меня Брэд. А то когда ты мне «выкаешь» и мистером Кроуфордом называешь, я себя древней развалиной ощущаю. Договорились?
- Д-д-договорились, - кивнула Лиззи, вновь мило покраснев.
- Ну вот и славно, - хмыкнул юноша, нетерпеливо оглядываясь и переступая с ноги на ногу так, словно готов был сию минуту сорваться с места в нужном направлении. - Итак, я уже отогрелся и готов к очередному подвигу, а именно к преодолению расстояния от здания до машины.
- Ой, точно! Пойдемте, пойдемте.... ой.... пойдем, - виновато улыбнулась Лиззи. - Все привыкнуть никак не могу.
Девушка оттянула рукав и без того вытянутого свитера, и выудила из под кучи коробок груду серо-черного материала. Прошло еще не менее минуты, прежде чем Брэд с ужасом осознал, что серо-черная груда являлась длинным старомодным пальто явно с мужского плеча, и застиранными грязно-белыми шарфом, шапочкой и рукавичками. Потрясенно прикрыв рукой готовый растянуться в предательски широкой улыбке рот, юноша осознал, что Лиззи ему придется принять как вторую неизбежность судьбы после его горячо любимой мамочки.
- Мистер Кро...ой... Брэд, нам туда, девушка прошествовала вперед, жестом приглашая юношу следовать за собой.
К его приятному удивлению, водитель умудрился припарковать автомобиль в двух шагах от крыльца, так что Лиззи, да и он сам, разместились на заднем сиденье мерседеса с максимальными удобствами, не успев даже толком почувствовать пронизывающий холод, на котором они находились несколько секунд пути от крыльца до салона автомобиля.
- Добрый вечер, мистер Кроуфорд, - хмуро поприветствовал Брэда водитель. Неудачный вы день выбрали для перелета.
- К сожалению, данный факт я осознал лишь находясь на высоте трехсот миль над Аризоной... Позвольте узнать, с кем я сейчас разговариваю. Не могу же я обращаться к вам «эй, ты!»
- Мистер Блэквуд, сэр. Всегда к вашим услугам, - шофер чуть склонил голову, позволяя Брэду рассмотреть свое лицо в зеркале заднего вида, и завел мотор.
- Вы англичанин? - юноша с любопытством разглядывал сухощавого, седовласого мужчину, гордо восседающего на водительском месте.
- Да, сэр, - машина мягко тронулась с места, медленно набирая приемлемую в данных погодных условиях скорость. - Прошу вас воздержаться от последующих вопросов, если вы хотите, чтобы я не отвлекался от дороги и благополучно довез вас домой.
Дальнейший путь прошел в полном молчании, нарушаемом лишь негромким похрапыванием уснувшей на плече у Брэда Лиззи. За неимением более увлекательного или хотя бы более полезного занятия, юноша уставился в окно, тоскливым взглядом провожая заснеженные холмы и темные громады складских помещений, гаражей и полуразрушенных зданий, проступающие особенно четко из темноты, не забеленной недавно кончившейся пургой. Столь однообразное, а потому и очень утомительное зрелище не могло не способствовать появлению матушки-апатии. Впрочем, следом за ней увязался вездесущий дядюшка морок, и Брэд провалился в хоть и беспокойный, но такой долгожданный и необходимый для него в данный момент сон.
Из крепких объяий Морфея бедного и невыспавшегося юношу бесцеремонно выдернул гудок автомобильного клаксона с последующим крутым поворотом на скорости сто двадцать километров в час. Судя по оживленному лицу водителя, сие безобразие было его рук делом. Более того, данное безобразие явно доставляло ему огромное удовольствие, что было гораздо страшнее. Вслед за этой жуткой догадкой пришло запоздалое осознание того, что в этот вечер ему определенно крупно везет на сумасшедших старикашек, имеющих своеобразное представление о перевозке пассажиров, и Брэд окончательно загрустил. Пока воображение юноши услужливо рисовало картины разбитой в лепешку или, в лучшем случае, перевернутой машины, седовласый шумахер заложил еще пару лихих виражей и, к большому облегчению Брэда, выехал на относительно прямую лесную дорогу. Удобно устроившаяся на плече Кроуфорда Лиззи даже и не думала просыпаться, сладко причмокивая во сне и бормоча какой-то бред про котят в корзинке. В который раз за последние несколько часов Брэд тяжело вздохнул. Если это чудовище еще и слюни пускать начнет... С плащом от Армани можно будет распрощаться раз и навсегда, не говоря уже о тяжелой моральной травме несчастливого обладателя данного плаща, и не менее тяжелой черепно-мозговой травме обладательницы слюней.
Чудовище на плече зачмокало еще больше, а потом, затихнув на некоторое время, захрапело в полную силу своих явно неслабых легких. Брэд застонал и обессиленно откинулся на спинку сиденья, мысленно взывая ко всем богам в мольбе о прекращении этой муки.
- Мы подъезжаем, сэр, - шофер, видимо, решил на полставки поработать посланцем богов.
Мерседес свернул на широкую заасфальтированную подъездную аллею, медленно проезжая мимо декоративных кустарников и скульптур. Кованые железные ворота распахнулись как по мановению волшебной палочки, пропуская автомобиль во внутренний двор перед особняком.
- Ну наконец-то, - Брэд с облегчением скинул с плеча Лиззи и вышел из машины, подставив лицо под плавно падающие с неба хлопья снега. Пурга прекратилась практически сразу после того, как они выехали из перевалочного пункта перевозок, и в воздухе заметно потеплело. Юноша с наслаждением потянулся, оглядываясь вокруг. Как оказалось, подъездная аллея продолжалась и здесь, за забором. Единственное отличие заключалось лишь в том, что здесь она была выложена цветной плиткой, образующей довольно причудливый узор. По обе стороны аллеи расположились ряды ровно посаженных акаций, а чуть позади кустарника начинались группы высоких лиственных деревьев с согнувшимися под тяжестью снега ветвями. Массивное здание особняка на добрых несколько метров возвышалось над кронами многолетних вязов, демонстрируя любопытному взгляду юноши кипенно-белую гладь стен, цветную черепицу крыши и заросли пожелтевшего и засохшего, но все еще держащегося на своем месте вьюна, еще летом добравшегося до окон третьего этажа и уютно расположившегося на мельчайших неровностях и зазубринах предоставленной в его распоряжение поверхности. От любопытного взгляда Брэда так же не могло укрыться и количество охраны, выставленной в саду перед домом, а так же обилие вечно голодных бойцовских собак, беспрестанно курсирующих по вверенному им участку. Кстати говоря, эти милые четвероногие создания явно успели облюбовать его в качестве ужина, и если бы не строгий окрик одного из охранников, Брэд бы наверняка имел честь поближе познакомиться с адскими любимчиками обитателей особняка. Получив полуприветственный-полуразрешающий проход жест, юноша с некой опаской миновал скалящихся псов и прошел вперед по аллее. Не прошло и пяти минут, как он оказался прямо перед внушающим благоговение зданием.
- С прибытием, мистер Кроуфорд, - парадные двери особняка внезапно распахнулись, являя взору ошарашенного Брэда идеального дворецкого конца восемнадцатого века.
Юноша хмыкнул и, мысленно отметив явную склонность отчима к англичанам, поднялся по каменной и, по его мнению, слишком вычурной лестнице наверх.
- Прошу вас пройти в дом, сэр, - отвесив изящный полупоклон, мужчина отступил в сторону, пропуская Брэда внутрь. - Мистер Такатори просил передать вам свои глубочайшие извинения за то, что не может поприветствовать вас лично, так как...эм...миссис Такатори было необходимо срочно сменить обстановку, и господа отправились в кругосветный круиз. Но мистер Такатори настаивает на том, чтобы вы оставались в особняке столько, сколько потребуется, - во время этой тирады дворецкий не оставался на месте и умудрился снять с зазевавшегося Брэда промокший от снега и изрядно потрепанный ветром плащ. - Желаете пройти в свою комнату и отдохнуть или хотите для начала поужинать?
- Поужинать, - юноше не терпелось отделаться от чудо-машины, в народе называемой просто дворецким. Руководствуясь этим стремлением, Кроуфорд поспешил воспользоваться любезным предложением отчима «чувствовать себя как дома» и ретировался в ближайшую дверь слева по коридору. Незнакомая комната встретила его уютным полумраком и негромким потрескиванием поленьев в камине. Отблески ровного пламени ложились на шоколадные стены, расцвечивая их в палитру теплых осенних тонов, скользили по красному бархату штор, даря материалу разнообразие ярких причудливых оттенков, осторожно подбирались к кожаной обшивке дивана и кресел, стремясь придать теплоту даже черной холодной коже.
- Не желаете чего-нибудь выпить?
Потерявший бдительность Брэд вздрогнул, только сейчас окончательно убедившись в том, что вездесущий дворецкий достанет его везде и явно когда-нибудь доведет до обширного инфаркта, в очередной раз неслышно подкравшись со спины. Мудро рассудив, что небольшое количество алкоголя для его расшатанных нервов будет как нельзя кстати, юноша с удовольствием воспользовался предложенными услугами.
- Коньяк, если можно, - кивнул Брэд. Дворецкий с легким полупоклоном удалился, наконец оставив в покое жаждущего одиночества юношу.
Проводив взглядом выплывающую из комнаты фигуру дворецкого, Брэд облегченно вздохнул и, потянувшись, довольно комфортно расположился на мягком диване.
- Утомляет, не так ли? - тихий голос из темного угла за шторой прозвучал, мягко сказать, неожиданно и зловеще, и Кроуфорд с гордостью отметил, что в этот раз даже мимикой не выдал всю степень своего глубочайшего удивления.
- Он меня пугает. Это точно не робот? - неудачно попытался пошутить Брэд, силясь разглядеть своего собеседника.
- Сам порой задаюсь этим вопросом, - в углу наметилось легкое шевеление, и уже через несколько секунд незнакомец приблизился к дивану, щурясь от падающих в глаза огненых бликов. - И еще... Говорите тише, в этом доме слишком много лишних ушей, - парень меланхолично уставился на огонь, засунув руки в карманы черных протертых джинс.
- Можно уточнить: ушей все-таки много, или же они одни, но удачно расположены? - хмыкнул догадывающийся о владельце ушей Брэд.
Незнакомец кинул на него быстрый заинтересованный взгляд, в котором явственно читалась довольно высокая оценка его умственных способностей, и бесшумно метнулся к двери. Через секунду дверь уже была все так же бесшумно распахнута.
- Коньяк, сэр, - выдавил из себя стоящий в дверном проеме дворецкий, метнув испепеляющий взгляд на парня, раскрывшего его местонахождение, на что тот лишь пожал плечами.
- Да, спасибо. Оставьте, пожалуйста, здесь, на столике, и закройте дверь с той стороны, - теперь настала очередь Брэда прочувствовать на себе коронный пепелящий взгляд кибер-машины с большими локаторами, настроенными на любые частоты этого дома.
- Почему вы принесли лишь бутлку? Вы что, полагаете, что джентельмен будет пить прямо из нее? - поражая убийственной холодностью голоса незнакомец медленно приблизился к столу, на котором и воздвигался несчастный коньяк. - Будьте добры принести хотя бы стакан.
- Два, - поймав недоуменный взгляд парня, и не менее недоуменный взгляд дворецкого, Брэд пояснил. - Два стакана. Должны же мы с моим новым другом выпить за знакомство.
Пробормотав нечто непонятное, дворецкий удалился.
- Он случайно не чернокнижник? Никакого проклятья сейчас не насылал? - В глазах Кроуфорда плясали озорные чертики.
- Вот уж не знаю. Если у меня волосы еще не позеленели, значит, будем жить, - хмыкнул парень, машинально пригладив короткие белые пряди. - Это плюющееся желчью существо обещало перекрасить мои волосы в зеленый бесчетное количество раз.
- А что так? Он мечтает, чтобы его хозяйкой оказалась русалочка?
- Нет. Скорее чтобы некоторые выскочки заняли свое законное место в будке охраны, - чуть пожав плечами, парень сел на медвежью шкуру, небрежно раскинутую перед камином и с видом глубокой задумчивости уставился на огонь.
- Ваши стаканы, сэр, - в голосе вновь появившегося в комнате дворецкого звучал явный сарказм.
- Благодарю вас. Можете идти.
- Я хотел бы предупредить вас. Этот субъект... - дворецкий презрительно кивнул на незнакомца и хотел было продолжить свою обличительную речь, но наткнулся на горящий холодной яростью взгляд янтарных глаз и осекся, подавившись еще не сказанными словами.
- Повторяю в первый и последний раз. Вы можете идти. Я не нуждаюсь в ваших предупреждениях, - Брэд не имел ни малейшего желания продолжать разговор, поэтому развернулся к дворецкому спиной и сосредоточился на процессе разливания коньяка по стаканам.
- Надо же, действительно стаканы принес, - хмыкнул Кроуфорд, поморщившись от неприятного для слуха грохота захлопнувшейся двери. - Нервный он какой-то, дерганый. Может, ему отдых нужен? В специализированном заведении?
- Как ни странно, мистеру Такатори он нравится, - парень легко поднялся на ноги и потянулся, разрабатывая затекшие ноющие мышцы. - А вы, я так понимаю, Брэд Кроуфорд?
- Правльно понимаешь, - Брэд дружелюбно кивнул и, отставив в сторону коньяк, протянул руку новому знакомому. И не выкай мне пожалуйста. Если я и старше тебя, то ненамного. Просто Брэд.
- Ричард. Телохранитель Наги Наое, - на миг Брэду показалось, что имя своего подопечного парень произнес с затаенной нежностью, но в следующую секунду это заблуждение развеялось, сменившись ощущением крепкого мужского рукопожатия.
- Наги — друг Мамору Такатори, сына Рейдзи Такатори, - поспешил добавить Ричард, как только стало понятно, что Брэд находитя в легком недоумении по поводу личности этого самого Наги.
- Значит, у меня есть сводный брат? И сколько лет этому Мамору?
- Шестнадцать. Столько же и Наги. Они одноклассники, - Ричард чуть улыбнулся, принимая стакан с коньяком, и медленно отпил несколько глотков, наслаждаясь вкусом напитка.
- А тебе?
- Двадцать.
- В такие годы — и уже телохранитель! Спецподготовка?
- Почти, - злобная ухмылка, лишь на секунду появившаяся на лице Ричарда, была странно похожа на звериный оскал. - Ирак.
Парень повернулся, встав лицом к лицу с собеседником, и Брэд запоздало осознал, что за все время их нахождения в одной комнате телохранитель ни разу не показывал ему левую часть своего лица, профессионально избегая особо освещенных мест комнаты и особо опасных углов зрения, под которыми Брэд все же мог разглядеть тщательно скрываемую часть лица. А там действительно было что скрывать. Извиваясь уродливой ядовитой змеей, всю левую сторону лица пересекал страшный бугристый шрам — явный свидетель кровопролитных и жестоких боев. Начинающийся в районе подбородка, он шел вверх по щеке, скрывался под черной повязкой, заменяющей потерянный в боях глаз, и появлялся вновь, чтобы окончательно затеряться в густых белых прядях над виском.
- Осколок? - рискнул предположить Брэд.
- Да. Нужно отдать должное местным жителям — они умеют мастерить отличные осколочные гранаты. По сравнению с моими товарищами по отряду, лежащими сейчас в земле, мне еще сказочно повезло.
Где-то в глубине мрачного дома прозвучал звонок колокольчика, разорвавший гнетущую тишину комнат и коридоров.
- Ужин, - меланхолично отметил Ричард. - Идем?
Отставив в сторону пустой стакан, Брэд кивнул и последовал за вышедшим в коридор телохранителем.
- Ричард, подожди нас, - по резной мраморной лестнице спускались два подростка, все это время, очевидно, находившиеся в одной из комнат второго этажа. Внезапно мальчик, шедший первым, резко остановился, увидев Брэда, и обернулся к своему спутнику:
- Мамору, кто это?
Товарищ лишь скорчил капризную мину и, пожав плечами, в несколько прыжков преодолел оставшиеся ступени, оказавшись рядом с юношей:
- Ты кто?
- Брэд Кроуфорд, - усмехнулся Брэд. - Сын твоей мачехи и, следовательно, твой сводный брат.
- Понятно, - очевидно посчитав, что информации более чем достаточно, блондин оценивающе раздел Брэда кажущимися на первый взгляд наивными голубыми глазами и со скучающим видом обернулся к однокласснику:
- Пошли, что ли?
- Да подожди ты! - буркнул тот, внимательно, но деликатно разглядывая незнакомца. - Наги Наое, приятно познакомиться.
- Брэд Кроуфорд. Взаимно, - он ответил на рукопожатие, удивившись силе сжавших его руку тонких, практически женских пальцев.
- Наги! - в голосе Мамору явственно слышалось раздражение. - Идем уже! Чего ты здесь застрял?
- Не забывайся. Я тебе не собака, - процедил мальчик. - Ты меня утомил своими истериками. Будь добр, впредь избавь меня от своих капризов. Я искренне сочувствую людям, имевшим несчастье стать твоими родственниками.
Блондин притих, обиженно шмыгая носом, но не имея ни малейшего желания идти в столовую без одноклассника.
- Ты еще с ним намучаешься, - доверительно сообщил Наги стоящему рядом Брэду.
- Это я уже понял, - кивнул тот, тщетно пытаясь сдержать приступы смеха, неизменно возникавшие при одном только взгляде на вытянувшееся от обиды лицо Мамору.
- А тебя вообще никто не спрашивает! - настроение блондина претерпело резкий перепад, мгновенно вылившийся в злобную истерику. - Да кто ты вообще такой?! Что, думаешь, раз твоя мамаша за моего отца вышла, тебе все можно?! - голос Мамору сорвался на визг. - Ошибаешься! Ты здесь никто!
- Мамору! - голос Наги прозвучал практически угрожающе в установившейся на время тишине.
- Да ладно, пусть продолжает, - холодно усмехнулся Брэд. - Девочке нужно выговориться. Что ж я, изверг, что ли, всю эту желчь в нем силой удерживать?
- Де-де-девочке?! Выговориться?! - Мамору опасно побледнел, с шумом вдыхая и выдыхая воздух, при всем при этом так комично шевеля раздувающимися ноздрями, что Кроуфорд не выдержал и рассмеялся во весь голос:
- Конечно, девочке! Ну не мальчику же, с твоими то истериками!
- Да как ты смеешь! Да тебе заткнуться надо и забиться в угол, радуясь, что тебя в такую семью приняли! Думаешь, мать твоя ноги расставила и все, твоя дальнейшая жизнь устроена?! Да мой отец быстро эту шлюху на помойку выкинет, там ей самое место!
В следущую секунду юный Такатори полетел на пол, сраженный размашистым ударом кулака, со свистом рассекшего воздух и с каким-то противным чавканьем врезавшегося в его лицо:
- Знай, на кого тявкаешь, шавка! Меня можешь сколько угодно поносить, но мать мою не трогай, - Брэд с презрением оглядел распластавшегося на полу Мамору. Блондин шмыгал разбитым носом, размазывая кровь по лицу. - Только попробуй хоть раз ее имя своим грязным языком произнести.
Ричард, до этого молча стоявший в стороне, покачал головой и, вздохнув, присел рядом с подростком, протягивая ему носовой платок:
- Держи. Лицо вытри. А по-хорошему, тебе нужно умыться, - видя, что Мамору медлит, парень вложил платок в его ладонь. - Бери, не бойся. Он чистый.
- Да пошел ты! - сравнительно быстро оправившийся от шока блондин с отвращением откинул в сторону платок, ударив Ричарда по руке. - В помощи прислуги не нуждаюсь.
- А тебе помощь никто и не предлагал, - холодно заметил Наги, положив руку на плечо все еще сидящему на корточках телохранитнлю. - Едем домой. Видишь, нам ясно дали понять, что в наших услугах не нуждаются.
Ричард встал, неохотно кивнул и направился к выходу. Даже невооруженным взглядом было заметно, как ему не нравится все произошедшее.
- Мамору, мы уходим. Надеюсь, завтра в школе нам удастся спокойно поговорить и обсудить твое нелепое поведение, - Наги помедлил, мучительно раздумывая над чем-то, затем порылся в карманах изрядно помятой школьной формы, и, по прошествии минуты наконец выудил скомканный носовой платок. - Его платок не взял, так хотя бы мой возьми.
Поразмыслив, блондин поднялся с пола и, пробурчав нечто, смутно напоминающее «спасибо», убежал наверх, не забыв, однако, прихватить предложенный ему платок. Брэд устало вздохнул, поняв, что не все в его новой жизни будет так гладко, как живописал ему отчим:
- Он всегда.... такой? - так и не подобрав более удачной характеристики младшему братцу, спросил подростка Кроуфорд.
- Ну не то чтобы всегда, но периодически, - хмыкнул Наги, рассеянно провожая взглядом одноклассника.
- Ясно. Спокойной жизни мне не видать, как своих ушей, - подвел итог разговору Брэд.
- Да, кстати... - встрепенулся Наги. - Ты жить здесь собираешься?
- Нет уж, увольте, - замотал головой Брэд. - Ни за что. Мне отчим квартиру купил, я там обоснуюсь. А сюда вообще хотел лишь ненадолго забежать, поздороваться и сказать, что приехал.
- Квартиру купил?! Неслабо! - удивленно присвистнул подросток. - Он даже Мамору не расщедрился, а он, между прочим, его сын... Слушай, так ты скажи адрес, мы тебя довезем. Нам не сложно, да и время еще есть. Правда, Ричард?
Телохранитель кивнул, молчаливо протягивая подопечному его верхнюю одежду. Небрежно накинув на плечи пальто и быстро засунув шарф и шапку в школьную сумку, Наги рванулся к выходу, но был остановлен и возвращен в холл.
- Шапка и шарф, - тихо, но многозначительно напомнил Ричард.
- Ну зачем?! Все равно в машине поедем! - возмутился несправедливости Наги.
- А до машины еще дойти надо. И будь добр, застегни пальто.
- Не буду! - заупрямился подросток. - Сам, значит, в куртке кожаной ходишь, а мне до машины без шапки нельзя?!
Ричард пожал плечами и, ловко выудив из сумки бедное шерстяное изделие, нахлобучил его на голову Наги, попутно обмотав вокруг шеи подростка шарф.
- Пальто сам застегнешь или помочь?
Брэд фыркнул, весело наблюдая за изрядно смущённым, ворчащим и бурчащим Наги, все же застегивающим пуговицы пальто.
- Доволен?! - подросток продемонстрировал результат своей работы, недовольно взглянув на телохранителя из-под вечно падающей на глаза длинной челки.
Ричард лишь улыбнулся, потрепав подопечного по голове:
- Ну вот и славно. Брэд, ты с нами? Где твой плащ?
- «Уши» забрали, - хмыкнул юноша, зябко поежившись в предвкушении холодного ветра и мокрого снега, которые ему, очевидно, придется выдержать даже без такого ненадежного прикрытия, как тонкий плащ. - Да даже если я его сейчас заберу, одевать эту мокрую тряпку не имеет никакого смысла.
Ричард придирчиво оглядел тонкие, фигурно протертые на особо интересных местах синие джинсы, и легкую шелковую рубашку, застегивающуюся лишь до середины груди, и сделал неутешительный вывод:
- Околеешь.
- Спасибо, утешил, - фыркнул до сих пор не потерявший чувства юмора Брэд. - Кто ж знал, что у вас зимы настолько холодные!
Немного подумав, охранник стянул с себя куртку, оставшись в теплом черном свитере.
- Держи. В машине отдашь.
И, не слушая протестующих возгласов Наги и Брэда, вышел на улицу, не оставляя спутникам иного выхода, как последовать за ним.