Руки к горлу протянула усталость,
В угол комнаты заброшена сабля;
Там, на донышке, терпенья осталось
Слишком мало - предпоследняя капля,
И в каком-то году
Я решил что уйду за пределы
Царства злобы и тьмы,
Что калечит умы озверело.
Я, пожалуй, все оставлю как есть,
Не считая за спиной расстояния,
Взяв с собою только верность и честь,
Я уйду своею волей в изгнание.
Хоть наивно, но так хочется верить
Мне в добро хотя бы так, втихомолку;
Я отчаянно учусь лицемерить,
Да уроки пропадают без толку!
Здесь куда ни пойдешь,
Стережет всюду ложь, ухмыляясь.
Я устал от тебя,
И уйду не любя, не прощаясь.
Для чего и над чем поднялась звезда,
кроме серых, неладных, скупых камней?
В этой крепости лучшего нет труда,
чем стоять за нее или вместе с ней.
Если день продержались, и то не зря -
для того и удача нужна войскам.
Господа офицеры, да что терять,
кроме этого неба и этих скал?
Есть кому, кроме нас, подвести итог,
Это нам - не сходить со своих высот.
Может, мир и считает до четырёх,
но за горкой - пехоты под сорок сот.
Это нам - не вникать в переплеск интриг
и не верить излишне красивым снам:
может, где-то Создатель хранит Талиг,
но граница Талига досталась нам.
В этой крепости отдыха лучше нет,
чем смотреть на закат и крутить усы,
ожидая, что завтра другой рассвет
будет брошен войной на её весы,
и останется драться и победить -
для того, очевидно, сюда пришли...
Господа офицеры, кому судить,
кроме этой уставшей родной земли?